Unschooling

Интервью с Александром Мильцовым (ака drugnaroda@rlj) о свободном образовании.

Образование, которое получает моя 8-летняя дочка Люба, по-английски называется «Unschooling» и его можно перевести как «Свободное образование» .

Люба избавлена от необходимости посещения школы, с ее дисциплиной, незнакомыми, не всегда дружелюбными людьми. Она учится в подходящем для себя ритме и сама выбирает интересные ей предметы.

«Свободное образование» — это гораздо более редкое явление, чем Домашнее или Частное образование — две другие альтернативы бесплатному государственному образованию.

Вполне объяснимо, что в разных странах к «Свободному образованию» относятся по-разному.

Уж слишком неожиданными могут оказаться последствия появления в обществе значительного числа граждан, не знакомых со школьной дисциплиной.

Саша, твоя статья , посвященная истории школьного образования, описывает антигуманную репрессивную систему.

А.М. — Изначальной целью массового образования была подготовка послушных, управляемых, богобоязненных работников для фабрик, заводов, контор. Школьная система пережила все потрясения 20-го века, что-то в школе изменилось, но структура осталась прежней. По сути, это учреждение глубоко репрессивное: и внешне и внутренне напоминающее тюрьму: классы-камеры, многочасовое обездвиживание заключенных, работа по звонку. Настоящая зона.

Н.Д. — Несмотря на то, что я согласна с твоим отношением к Школе, но, вот так взять и исключить из жизни ребенка школьное образование, представляется довольно радикальным поступком. Вы одни такие смелые?

Есть ли вокруг вас другие семьи, дети которых получают домашнее образование?

А.М. — Мы сейчас живем в районе West Chester county в Пенсильвании . По отношению к другими сельскими американскими районами, у нас много людей, дающих своим детям домашнее образование. Это очень разношерстная публика. Собственно, существует много причин, почему люди решают заняться домашним обучением своих детей: кого-то не устраивает уровень образования, кому-то не нравится как организован процесс преподавания, есть достаточно много семей не готовых обучать своих детей в государственных школах из-за своих религиозных убеждений.

Н.Д. — Что собственно не устраивает религиозных граждан в существующей образовательной системе? Пытаются ли они на нее влиять? Есть ли в американской школе что-нибудь подобное «Основам православия», которые были введены в российских школах?

А.М. — Насколько я понимаю, в стандартной школьной системе верующих не устраивают прежде всего «богомерзкие вещи, происходящие в школе». Если бы они могли существенно изменить школьную программу, скорректировав ее под нужды своей религиозной доктрины, то, скорее всего, они не возражали бы против такой школы. Нас же как раз не устраивает школьная система как таковая. Сама структура школы и идеология, которая за ней стоит.

Что касается места религии в школьном образовании, то в Америке есть большая сеть религиозных, например, католических школ и это очень любопытное явление. Моя жена много наблюдала за устройством и распорядком таких школ, и вот что она рассказывает: каждый день в этих школах начинается с молитвы. Сажают в кабинете директора девочку-отличницу и она читает молитву, которая транслируется через громкоговорители во все классы. Католические школы существуют отдельно для девочек и отдельно для мальчиков. Все руководящие посты занимают монахини, это если школа для девочек, и монахи — если для мальчиков.

По статистике (http://en.wikipedia.org/wiki/Image:Homeschool_academic_scores.jpg) дети, получившие домашнее образование, на вступительных экзаменах в ВУЗы набирают больше баллов, чем выпускники католических школ, а те, в свою очередь, показывают в среднем лучшие результаты, чем дети из муниципальных школ.

Н.Д. — Давай поговорим о частном образовании. Частная школа для американской элиты — необходимый социальный ритуал.

Бедным тоже иногда удается пробиться в частные школы: в Америке развита благотворительность и, при определенной настойчивости, вполне реально получить грант.

Есть знаменитые частные школы, в которых преподают известные ученые, где к детям относятся с любовью и заботой.

Если бы ты располагал неограниченными финансовыми ресурсами, согласился бы ты отправить свою дочь в частную школу?

А.М. — Никогда в жизни. Частная школа воспроизводит те же формы подавления, что и государственная. Их структуры похожи, но смещены акценты. В частной школе готовят элиту. В государственной школе — прислугу. Сейчас, может быть, все не так очевидно, социальный отношения усложнились, наступила постэкономика, то есть рабочий класс переехал в Юго-Восточную Азию, а массы офисных работников продают друг другу сервисы, но сама суть не изменилась.

После частной школы дети поступают в 20-ку элитных университетов. А там заводят полезные знакомства и готовятся руководить массами офисных работников. Россия движется в том же направлении. Но если выбирать глобально — кем ты хочешь быть: рабом или рабовладельцем, то уж лучше рабовладельцем. Хотя и от тех, и от других, честно говоря, тошнит.

Н.Д. — Что ожидает ребенка, родители которого решили «выйти из игры»?

Вероятно, он не сможет вписаться в стандартные социальные структуры, потому что не получит навыков принятого социального поведения.

А.М. — Смотря что мы подразумеваем под «навыками принятого социального поведения». Если речь идет о том, чтобы научится лизоблюдству, подхалимажу, подчинению авторитету и выполнению воли хозяина (учителя), то я не думаю, что моей дочери нужны такие навыки.

А так, дети, не ходившие в школу в 80-х года, сейчас выросли и превратились во взрослых дяденек и тётенек, занимаются интересными для них вещами и вполне удовлетворены своей жизнью. Я знаю много примеров.

Н.Д.- Чем отличается то образование, которые вы устроили для Любы (unschooling) и домашняя школа (homeschooling)?

А.М. — Да, разберемся с терминологией. Если мы заглянем в русско-английский словарь (http://lingvo.yandex.ru/en?rpt=slovari&st_translate=2&CardId=Sc2Nob29saW5n;L0B), то обнаружим, что «schooling» обозначает две вещи. Во-первых, это школьное обучение или плата за него, во-вторых, это «выговор, взыскание, наказание» (уст.) То, что называется «homeschooling» — это такая микрошкола на дому, где воспроизводят основные элементы «большой» школы — иерархию, авторитет, подчинение, одностороннюю трансляцию, программу, даже отметки.

Кстати, если посмотреть в английский толковый словарь (http://www.thefreedictionary.com/schooling) то там приводится ещё одно любопытное определение понятия «schooling» — это тренировка животных, обычно это касается натаскивания собак и дрессировки лошадей. И это делают с детьми. Некоторые родители считают, что школа недостаточно интенсивна для их детей, и они им устраивают такой супер-забег с препятствиями в виде ежедневных тестов. Получается такая гипер-школа.

Мы же не занимаемся натаскиванием или скачками с барьерами. Не заставляем нашего ребенка делать то, что ей не хочется. Благодаря этому у нее естественный интерес к обучению. У Любы нет навязанного графика занятий: она сама выбирает чем ей заниматься, самое главное — у нее есть тяга к знаниям, ей всё интересно. Это и есть «unschooling», то есть «нешколение», если переводить буквально, или «свободное образование», если переводить красиво.

В традиционной школе звонок и перемена между уроками — это искусственный разделитель времени. Ты только начал что-то делать, втянулся, а тебе раз и говорят: «Урок закончился! Все, сейчас новый урок». Она же может заниматься тем, чем она хочет и сколько хочет. Если ей сегодня интересна биология, то она может заниматься ею хоть целый день, хоть три дня. Тогда она идет в лес, собирает жучков, букашек, рассматривает их под микроскопом, читает про информацию в энциклопедии, в учебнике, в Интернете. Обсуждает усвоенное с другими детьми, со взрослыми, с нами. Потом этот интерес естественно переходит в другой предмет и она занимается им, осмысленно, связно, согласно внутреннему ритму, а не потому, что кто-то ей велел так поступать.

Главное, что она всё доделывает до конца. И никто её не прерывает и не одёргивает. Наша же задача быть рядом, ответить на вопрос, обсудить результаты её исследований. Поддержать её, когда надо.

Н.Д.- Должно быть, Свободное Образование для Любы требует от вас серьезных затрат.

Сколько же времени у вас уходит на организацию ее времени?

Сколько денег может стоить организация условий для занятий на дому? Нужно купить микроскопы и другие принадлежности. Школа приобретает, необходимые для занятий предметы, централизованно.

А.М. — Мы не тратим ни минуты на организацию Любиного времени. Она сама решает, что и когда делать. Сама себя организовывает. Что касается материальных затрат, то да, мы покупаем для нее учебники, энциклопедии, пособия, разные приборы . Да, мы тратим время, чтобы показать ей разные пути нахождения той или иной информации о предмете исследования, объясняем, что часто на один вопрос может быть множество ответов, часто результаты зависят от изначальной точки зрения исследователя. Мы живем в живой, пульсирующей Вселенной, которая насыщена разным образами и смыслами. Очень интересной.

И я чувствую, что это всё правильно потраченные время и средства. Если бы я ходил на работу и работал с 9 до 5 на какого-нибудь дядю — отдавал бы ему своё самое лучшее время, я бы чувствовал себя несчастным. Это действительно было бы потраченным временем. Тут же я помогаю своему ребенку плюс узнаю для себя что-то новое — это с пользой проведенное время.

По опыту других людей, через 3-4 года она будет самостоятельнее и будет больше заниматься сама. Да и сейчас это не какие-то гиганские затраты времени. В основном, родители все равно тратят время на то, чтобы ребенка одеть, отвезти в школу, сходить на родительское собрание, сделать уроки. Только все эти действия организованы внешними, посторонними структурами. Зачастую не только отчужденными, но и враждебными ребенку и семье.

Н.Д.- Как бы ты описал образовательные успехи своей дочери? Ты доволен результатами своих усилий?

А.М. — С каждым новым днем я только больше убеждаюсь, что всё это только идет ей на пользу. Она счастливый, способный ребенок.

Н.Д.- Неужели школа так ужасна? Что же делать остальным родителям? Есть ведь, наверное и хорошие школы?

А.М. — В школе не все так ужасно, есть хорошие учителя и замечательные школы, но принципиальная структура организации школы, причины ее появления, все это вместе, делает школу как институт для нас неприемлемым.

В Америке в систему государственных школ деньги вкладывали крупные промышленники: Морган, Рокфеллер. Они покупали здания, нанимали учителей. Таким образом они готовили новые поколения рабочих, которые потом работали на заводских конвейерах. Государственное образование только условно «бесплатно», потому что в обмен на бесплатное образование детям впаривают «идеологический пакет». Туда входит дисциплина, умение подчинятся, следовать инструкциям, умение механически поглощать и воспроизводить информацию. И не задумываться.

Н.Д. — Атмосфере, в которой растет и учится Люба, можно только позавидовать. Однако, образование — это не только свобода, доступ к ресурсам, это еще и среда.

Индивидуализированное образование, в отличие от анонимного государственного, еще больше зависит от среды. Подготовку типовых кадров можно поставить на поток, а вот как быть с эксклюзивной, личной ситуацией?

Возможно домашнее образование — это попытка восстановить дружественную среду, где ты знаешь соседей, где дети растут вместе, где учатся не чтобы преуспеть, обогнать, победить и обойти, а потому что это интересно и престижно.

А.М. — Престиж тут не причем. Если мы говорим про «unschooling», то да, это попытка преодолеть отчуждение. Прежде всего, внутресемейное. Когда члены семьи не принадлежат себе: родители с утра до вечера батрачат на работах, а государство промывает мозги их детям. И конечно же это преодоление социального отчуждения. На самом деле, дети, не посещающие каменные клетки, живут намного более общественной жизнью. Их круг общения шире, чем у ребенка, заточенного в школе. Наша дочь общается с профессорами университетов, с фермерами, с художниками, с докторами. Она не боится написать незнакомому профессору письмо, если у нее есть какой-нибудь научный вопрос.

Н.Д. — Для современного человека, довольно сложно обустроить образ жизни, подходящий для домашнего образования. Люди часто переезжают, в больших городах принято жить обособленно. Большинство горожан не знакомы даже с соседями по подъезду.

Для домашнего образование среда, сообщество — особенно важны. Как же решить эти проблемы?

А.М. — Сегодня, при наличии интернета, найти сообщество людей, занимающихся домашним образованием — проще простого.

В Штатах подобных семей около миллиона. Даже если мы не будем считать религиозные семьи, это все равно останется достаточно.

Н.Д. — А что с социализацией? Ведь школа для ребенка — это возможность завести друзей, развить социальные навыки. С кем дружит ваша дочка? Как часто она ходит гости? С кем играет? Она ведь еще совсем ребенок и вряд ли ей нравится целыми днями рассматривать в одиночестве жучков под микроскопом?

А.М. — Unschooling это всегда взаимодействие. Всегда двух- трёх- десятисторонняя коммуникация. С родителями, другими детьми, идеями, образами. Если мы говорим про Америку, то здесь существует множество региональных объединений семей, где дети познают этот мир не за школьными партами, а самостоятельно. Дети делают совместные проекты, чертят, режут, подсчитывают, обмениваются результатами. Это как раз в школе недостаток социализации: так, на переменке тебя пихнули, ты назад толкнул. Перебежали в другой класс, за разговоры во время урока напишут замечание в дневник. А вечером уроки.

Н.Д. — Что происходит с домашним образованием в других странах? Насколько оно распространено? Или все-таки это редкая и экзотичная практика?

А.М. — У меня в основном информация об англоязычных странах. Там домашнее образование легально, а в некоторых случаях оно даже поощряется. Например, в Альберте (провинция в Канаде), семьям, где дети получают домашнее образование, приплачивают немаленькие деньги. А в Квебеке (тоже в Канаде) в семьях иммигрантов дети могут получать домашнее образование только на французском.

Если в Соединенных Штатах дома учатся около 1,5 миллиона детей, то, например, в Китае, где посещение школы является обязательным, речь идёт о нескольких сотнях семей.

Н.Д. — Есть ли в мире примеры брутального отношения к государства к домашнему образованию?

А.М. — В Германии обучение детей на дому законодательно запрещено. Причем сей закон принял Гитлер в 1938 году, мотивируя это тем, что все граждане Рейха должны получать обязательное государственное образование. Этот закон действует до сих пор. Семьи, в которых дети учатся дома, подвергаются репрессиям. Сейчас в немецких судах заведено несколько дел против родителей, чьи дети не ходят в школу. Недавно был случай, когда девочку, которая училась дома, увезли в психлечебницу с диагнозом «школофобия», а отца оштрафовали и посадили в тюрьму на несколько недель. (http://www.washtimes.com/op-ed/20070227-084730-5162r.htm)

Множество немецких семей, не пожелавших отдать своих детей в государственные школы, иммигрировало в Австрию. Во Франции домашнее обучение не запрещено, но многочисленные запреты, проверки и всякая бюрократия отбивают у многих родителей желания впрягаться в это дело. В Голландии нужно обязательно получить разрешение муниципалитета, где его могут дать, а могут и нет. Чаще не дают.

Н.Д. — Решение родителей дать детям домашнее образование можно рассматривать как политическую манифестацию.

Ведь они сознательно воспитывают ребенка вне общепринятых социальных норм.

Результат может быть двоякий: отсутствие у человека, получившего свободное образование, навыков выживаемости в социуме и потребность свободы. Последняя, пожалуй, еще более опасна для ее носителя, чем неловкость в обращении с социальной машиной.

А.М. — Я буду только рад, если смогу передать Любе потребность свободы. Большинство людей подавлены своими страхами, они бредут по жизни как зомби и только кричат вслед: «Как же нам без школы. Все ведь ходят в школы. Родители на работу, дети в школу!» И правда, если не ходить в школу, то как же родители смогут ублажать «работодателя»? И вот они делают выбор, а мы делаем свой.

Н.Д.- Следует признать, что мы говорим о воспроизводстве очень определенной социальной группы. Мы с тобой сейчас разговариваем о свободном образовании, а тем временем (12 часов дня, будний день), большинство взрослых сидят в офисах, вкалывают на фабриках или моют полы. Может быть, все-таки стоит говорить о том, что домашнее образование — это удел, если не богатой, то, по крайне мере, образованной части населения, которая сумела уберечь себя от ежедневного многочасового низкооплачиваемого труда?

А.М. — Тут надо сказать, что работа работе рознь. Я тоже много работаю, у меня постоянно новые проекты. Но я всегда стараюсь выбирать то, что мне интересно, пусть это и не всегда оплачивается большими деньгами. Я не знаю тяжко ли работается офисным работникам, наверное, бывает по-всякому. Но самое прискорбное, это то, что они не хозяева своего времени и своих действий. И конечно же ни у офисных работников, ни у тех кто моет за ними полы, и ни у тех, кто их погоняет, никогда не будет времени на то, чтобы устроить своему ребенку свободное обучение. Просто физически его не будет.

Н.Д.- Таким образом, получается, что низы и верхи нуждаются в обязательном школьном образовании потому, что это единственный доступный им способ социального воспроизводства. Дети, пройдя, такую «школу» с большой долей вероятности, повторят путь своих родителей: одни отправятся к станку, другие в кресло менеджера. Преемственность поколений не нарушится.

А.М. — Ну да. Если вдруг сегодня появится могучий волшебник и испепелит все школы, завтра социальная структура обрушится.

Опять же многие родители вообще не понимают что делать с собственным ребенком. Для детей из таких семей школа это, возможно, единственный шанс увидеть что-нибудь помимо мордобоя, ругани и пьянок папы с друзьями. Всякие бывают семьи. А так конечно же, если родители действительно хотят лучшей доли для своих детей, то желаю им открыть прекрасный мир свободного образования.