Наше блатное, наше все.

из интервью Сергея Снегова:

Мы с Лёвой Гумилёвым мы составили «Словарь наиболее употребимых блатных слов и выражений» и даже написали научно-историческую работу на этом «иностранном языке». Она называлась «История отпадения Нидерландов от Испании»… Чтобы у вас было представление, процитирую начало:

«В 1565 году по всей Голландии пошла параша, что Папа — антихрист. Голландцы начали шипеть на Папу и раскурочивать монастыри. Римская курия, обиженная за Пахана, подначила испанское правительство. Испанцы стали качать права — нахально тащили голландцев на исповедь, совали за святых чурки с глазами. Отказчиков сажали в кандей на трёхсотку, отрицаловку пускали налево. По всей стране пошли шмоны и стук. Спешно стряпали липу. Гадильники ломились от случайной хевры. В проповедях свистели об аде и рае, в домах стоял жуткий звон. Граф Эгмонт на пару с графом Горном попали в непонятное, их по запарке замели, пришили дело и дали вышку…».

via

Очень хотелось бы почитать что-нибудь о взаимодействии блатного и литературного языков в советской литературе.

После перестройки изгнанная феня буквально смыла «настоящий русский язык».

А что происходит сейчас?

Я совсем не читаю современную российскую прозу.

Появилось что-нибудь аналогичное американскому рэпу,

что-нибудь, что переварило бы блатной и литературный русский и создало на его основе новый язык?

Я недавно перечитывала бессмертного Чуковского, написавшего великие произведения на основе советских канцеляризмов.

говорил, что мои «Первые книжки» — это разновидность блатняка.