Новый Белинский против захудалых художников.

Перформанс "Свой Чужой" завершился благополучно ("свои победили!!").

Не знаю, насколько этот перформанс поможет лично Олегу Мавроматти избежать российского "правосудия", но Мавроматти с самого начала вел себя так, как и должен вести художник, то есть человек, существующий в общественном пространстве и берущий на себя персональную ответственность за общие проблемы. 

282 — это общая проблема. Уголовные сроки за мыслепреступления — это общая проблема. Нелегальные люди — это общая проблема. Арт-сообщество, выродившееся в свору, конкурирующих между собой профессионалов — это общая проблема. 

Косвенным результатом проекта Свой-Чужой стал электростул, который, как совершенно справедливо заметил Леша Плуцер-Сарно — абсолютно "музейная вещь" и многочисленные публикации в прессе. 

И стул, и шум в сми не дает покоя "настоящим художникам" и "профессонильным критикам". Вместо того, чтобы объединиться и помочь, попавшему в беду человеку, участники мира искусства, пинаются, кусаются и плюются в его сторону. 

Текст Кати Деготь Письмо из Софии: кулак за дверью— один из таких смачных плевков в лицо и Мавроматти, и всем, кто пытается объединиться, чтобы ему помочь.

Я когда-то в Нью-Йорке брала у Кати интервью . Мы встретились с ней в кафе и поговорили. Потом я пришла домой, записала текст, выбрав из нашей беседы то, что мне показалось интересным, и послала ей текст по почте на утверждение. Катя кое-что поправила, уточнила и разрешила публикацию.

В случае с Мавроматти, дело было так: пришла Катя в гости к человеку, которого судят по уголовной статье, который завис без документов, в стране, где у него нет ни работы, ни доходов. Купила по дороге хорошего и не дорогого вина, о чем в той же статье и пишет (это у нее такой стиль, как мне объяснили). Поговорила с ним и с теми, кто оказался в тот момент в его квартире, а потом написала текст, в котором от имени Олега заявляла вещи неприемлемые. 

Мавроматти, немедленно написал опровержение. Если бы Катя Деготь, как это сделала я, когда брала у нее интервью, послала бы текст Олегу на согласование, но бы, конечно, запретил публикацию.

Почему же не послала? Потому что, это Маврик, а не Джефф Кунс и не Катя Деготь, чего с ним возиться? Потому, что он сидит на электростуле в болгарии (которая, так же не как курица не птица, вовсе не заграница), не разъезжает по европам, как Катя Деготь? Потому что, жанр Катиной статьи — это не интервью, Маврику прямой речи не полагается. Это был допрос, на основе которого Катя составила докладную записку для "общественности" с вердиктом: "Маврик — мудак и спасать его не стоит."

Авдей комментирует текст Деготь:

О чем эти тексты: «Должны ли художники быть судебно неприкосновенны?» — и «Письмо из Софии: кулак за дверью» —  В основном о том, какая умная Катя Деготь и какие все вокруг дураки. Это вообще ее основная тема. И о том, что никаких серьезных проблем у Мавроматти нет, защищать его не нужно по тому что он высокомерный сноб, мудак и хуевый художник.

Катя Деготь, как и полагается, за все хорошее, против всего плохого: говорит, что 282 нужно отменить для всех, а не только для художников, и, что нужно всем в настоящей жизни, а не только в искусстве выдвинуть политические требования.

Не понятно только почему сама Катя ничего не выдвигает, никому не помогает, ни за что не борется в реальной жизни? Или я что-то пропустила? Почему в ее тексте, написанном в жанре дневниковых заметок, с элементами сплетен, не предполагается место, где она могла бы спросить: а что я — Катя Деготь, могу и должна делать в сложившейся ситуации? По отношению к попавшему в беду Мавроматти, по отношению в моему народу, по отношению к моему сообществу?

Занятно, что авторитарность, высокомерность и безответственность этого текста, у многих вызывает восхищение.

Глеб Морев пишет о тексте Деготь: 

с деготь можно спорить, но вопрос в том, что больше в русском арте спорить не с кем. катя единственная. текст, разумеется, блистательный. по нынешним временам блистательный невероятно

в арт-критике сложилась удивительная ситуация — есть абсолютный лидер. не только и не столько, так сказать, идейно, но прежде всего, говоря традиционно, литературно: это как в какой-то момент с белинским — никто не мог стать рядом по уровню письма. к вопросу о риторических приемах — текст сделан — на них — безупречно.

Вот как: Катя Дегость — это наш Белинский, определивший общественное развитие России на полтора века