Мой сын в этом году впервые поехал в немецкую версию советского пионерского лагеря. Я провела там все детство и мне было очень интересно подробнее узнать, как в ГДР и ФРГ был устроен детский отдых и что ожидает моего ребенка.
Для моего одиннадцатилетнего Бени две недели в лагере прошли удачно. Он вернулся отдохнувшим и повзрослевшим.
Берлинский лагерь расположен в заповеднике в двух c половиной часах езды от города.
В прошлом это был ГДРовский пионерский лагерь при академии наук Берлина, куда ездили дети сотрудников.
За 20 лет после падения стены социальный состав семей, отправляющих детей на отдых, изменился.
К детям из семей берлинского среднего класса прибавились дети иммигрантов: кроме моего сына в лагере отдыхал Тема Врубель, сын Вики Тимофеевой и художника Дмитрия Врубеля, и Саша Крюкова, дочка Риты и Андрея Крюковых, организаторов берлинской школы искусств.
В лагере также отдыхала группа детей-сирот. Мой сын впервые увидел, как живут дети из «интернатов» (пишу в кавычках, потому что в Германии практически нет интернатов; дети, которые отдыхали вместе с моим сыном Беней, живут в отдельных квартирах с наставниками и ходят в обычную школу).
Сейчас «Страна детей» — это строящаяся сеть творческих лагерей. Попасть в нее могут дети от 9 до 15 лет. Согласно творческой концепции лагеря, на каждое направление отводится один день: утром ребенок впервые в жизни берет в руки камеру, а вечером его фильм попадает на конкурсный просмотр и, если команда хорошо сработала, – получает призовое очко и участие в финальном концерте, а завтра – новый день и еще один шанс проявить себя в совершенно новой сфере. В «Стране Детей» все участвуют во всем: поначалу стеснительный 10-летний ребенок будет играть вместе с 16-летним будущим актером и вся команда будет помогать ему раскрыть себя — ведь от этого зависит победа. По результатам такая программа сравнима с тренингом личностного роста.
Бенин лагерь – это некоммерческое предприятие, существующее благодаря усилиям энтузиастов. Один из них – Иво Геберт, рассказывал мне, что почти все воспитатели и вожатые работают как волонтеры, то есть бесплатно. Лагерная смена (14 дней) стоит около 400 евро с дорогой, питанием и всем сопутствующими расходами. Но если в немецкой семье не хватает средств, чтобы заплатить за ребенка, то можно обратиться в социальные службы, которые доплатят разницу. Большинство современных немецких лагерей – коммерческие и стоят дороже. Однако, если семья способна оплатить отдых, то получить место может любой.
Я с удивлением узнала, что в ГДР одной из основных социальных проблем был летний отдых. Страна маленькая, морской берег один единственный… В социалистической ГДР, точно как в СССР, денег у граждан было гораздо больше, чем товаров и услуг, которые они могли за свои средства приобрести.
Начиная с 70-х пионерские лагеря перестали выполнять роль мест идеологической обработки и превратились в дешевый летний отдых, который стал дефицитом.
За смену в 18 дней в пионерском лагере житель восточной Германии платил 12 марок. Столько же стоила бутылка водки.
Даже директор Академии мог отправлять своих двоих детей в лагерь только один раз в 2 года. Очередь-с!
В современной Германии есть очень дорогие лагеря для богатых, а большинство детей проводит каникулы дома или с семьей. Детям, родившимся в семьях с разным достатком, сложно встретиться друг с другом. В некоторых семьях дети никогда не бывали в лагерях, кроме школы, у них нет опыта коллективного проживания со своими сверстниками.
Работая в архивах над своим дипломом, посвященным пионерским лагерям в ГДР, Иво Гебер раскопал удивительный документ: письмо, нескольких женщин, жительниц социалистического Берлина, обращенное к профсоюзным начальникам. В письме женщины доказывают, что государство обязано организовать нормальный летний отдых для их детей. Если этого не произойдет, продолжают женщины, то разладится сама структура производства. Мамы начнут болеть, дети будут несчастны.
Это произошло в начале 70-х, когда к власти пришел Хонекер и родилось то, что сейчас называют “Реальный Социализм” – бери, что дают (take it as it is). Государство стало залезать в долги и оплачивать гражданам минимум благосостояния, в обмен на которое они соглашались не замечать идеологического давления. Вот тут то и началось: дешевые лагеря, бесплатная медицинская помощь и прочее …
Отношение женщин, писавших письмо в профсоюз, типично для того времени: «Вы обязаны нам дать, нам это нужно. А вы – государство, и должны обо всех позаботиться».
И ведь ГДРовские женщины были правы! Если дети не отдыхают, не социализируются вместе, если у родителей нет хотя бы двух недель в году свободного времени, то социальная ткань в обществе начинает рваться.
Интересно, что идеологической обработки в позднем ГДР в пионерских лагерях не было. Иво Гебер, который сам в это время ездил ребенком в лагеря, говорит, что это был типичный консьюмерский социализм – отдых ради отдыха.
Зато, возможно, что в Западной Германии многочисленные лагеря скаутов или совместных отдых, организованный различными религиозными группами, был местом жесткой идеологической обработки отдыхавших там детей.
Детский лагерь – в СССР, в ГДР и в нынешнем Берлине
Пионерский лагерь моего детства почти ничем не отличался от школы: та же дисциплина, только строже. У нас почти не оставалось неорганизованного взрослыми времени, тот же тотальный контроль детей взрослыми.
Музей — важная часть любого городского пространства. Задача музея — не хранить в пыльных шкафах экспонаты, а любыми способами прокручивать через себя максимальное количество людей.Это, во-первых, туристический фактор: музеи среди возможных средств досуга занимают важное место. Во-вторых, культурно-социальный: понятная занятость населения. А, в-третьих, профессиональный: музеи, в любом случае, притягивают к себе культурных людей.
В школьное время, где-то между окончанием уроков и приходом родителей с работы, можно было послоняться по квартире, помечтать, почитать научную фантастику или побездельничать.
День в моем пионерском лагере нашпиговывался многочисленными событиями: от походов в лес и костров до утренней зарядки, игры в зарницу или посещения многочисленных секций.
Главное воспоминание о пионерском лагере– ты никогда не остаешься наедине с самим собой.
Даже такие приватные заведения как туалеты устраивались в расчете на некую коллективность. Ночью мы все писали в большое ведро, стоявшее у дверей палаты на 10-15 человек, а днем ходили в кабинки на улице, очень условно отделенные одна от другой. Кабинки были снабженные дырками, куда следовало справлять нужду, и щелками, в которые втыкалась газетная бумага (чтобы не подсматривали).
Размышляя о том, чем отличалось мое пионерское детство от детства моего сына, я решила, что главное отличие – это уважение частного пространства, которое практикуется в Европе.
Отчасти европейцы просто могут себе это позволить. Советские лагеря были бедные.
Попробуй-ка построй отдельные туалеты с нормально закрывающимися дверями… Нужен ведь бюджет!
Но это связано и с представлениями о праве каждого на частное пространство. В лагере моего сына не разрешается политическая пропаганда. Прово выбирать, во что и как верить, — это личное дело каждого ребенка и его семьи.
С другой стороны, задача руководителей лагеря — создать сообщество с общим пространством для игр, учебы, дружбы. Для этого детей вовлекают в различные мероприятия: костры, походы, экскурсии.
Лагерные «специальные дни» напоминают походы в гости к друзьям, где заботливые родители пытаются устроить для детей праздник.
Вот, например:
Я не знаю, как организованы летние лагеря во Франции или в Англии. В Америке почти весь детский летний отдых организован частными туристическими компаниями. Он очень дорогой и открыто коммерческо-потребительский.
В этом смысле в Германии сложилась уникальная ситуация, где вместе живут и работают люди, которые росли в разных социальных системах: социалистической и капиталистической. Именно они создают такое невероятное разнообразие возможностей для детей.
Мы обсуждали с Иво возможности создания совместных проектов с российскими лагерями летнего отдыха. И он очень обрадовался такой возможности.
Возможно, на следующих каникулах мой сын мог бы поехать в совместный русско-немецкий лагерь, где подружились бы дети не только из разных частей объединенной теперь Германии, но и из разных стран?