Приходится кое-что скучное переделывать в "Прописях для Бени" и я, пока тружусь, в очередной раз слушаю лекции о Гражданстве Сократа.
Сократ, осужденный на смерть за крамольные речи, многократно заявлял, что он частный человек и не хочет заниматься политикой. Он объяснял, что политическая жизнь требует от философа компромиссов c его собственной логикой справедливости.
Прекрасное: вы посылаете по почте детский рисунок, а вам по почте приходит игрушка!
Я считаю, что все производство игрушек должен быть устроено именно так.
Сегодня вечером пойду с Вечеславом Курициным слушать оперу «Сказки Гофмана» Жака Оффенбаха.
Судя по описаниям в википедии, эта опера — коллективное произведение. Оффенбах умер, не дописал последнего акта,
но сразу же после его смерти, оперу начали ставить, дописывая и переписывать.
Я считаю, что к этому процессу было бы разумно допустить и зрителей.
? В середине марта я посетила самую большую детскую книжную ярмарку в мире — Болонскую. ?
Гигантские залы заполненные стендами,
набитыми детскими книжками на любых языках, из самых далеких стран, с самыми неожиданными иллюстрациями.
Мой восторг, однако быстро сменился сначала скукой, а потом и негодованием.
Абсолютное большинство стендов заполняла коммерческая литература: вариации на тему диснеевских персонажей,
популярных компьютерных игр, международных брэндов и многочисленных «сопутствующих товаров».
При чем, чем беднее и провинциальнее страна, тем активнее стенды ее издателей были захвачены массовой литературой.
Как будто
я попала не на детскую книжную ярмарку, где собрались заботливые взрослые со всех стран мира, чтобы вместе решить как лучше познакомить детей с самым ценным и прекрасным, что наработало человечество за тысячелетия, а на настоящее поле боя.
Начала писать статьи на Рабкоре.
о выставке детской книги в Болонье и судьбе книжек Родари.
Назавтра, в десятом часу утра, я вхожу в свой первый класс. В нем —
парты. В углу — бог с лампадкой. На стене — царь в рамке. На полу —
плевательница.
Это мой новый мир. Я проживу в нем семь лет.
Только что дочитали с Беней
Александра Бруштейн. Дорога уходит в даль…
Замечательная книжка.
К сожалению, Беня не достаточно хорошо знает русский, чтобы получать удовольствие от забавных диалектов, на которых разговаривают герои книги.
Несколько дней подряд по утрам разговаривала по телефону с Мироном Петровским.
Я, когда мне 5 лет назад попала в руки его книга «Книги нашего детства«, сразу же почувствовала, что он очень очень для меня важный человек.
Мирон Семенович болеет и подолгу разговаривать не может. Разговор часто прерывался.
Он всегда извиняется за неудобства, как будто, это его вина, что он болен.
Пишу статью про Болонскую ярмарку детскую ярмарку, просматриваю сделанные там фотографии.
Ох, ну какое же бесконечное количество агрессивного говна сваливается на головы наших детей!
Взрослые фантазмы, жуткие отвратительные безвкусные уродцы выпекаются в огромных количествах и распространяются как ядовитые змеи по всему миру. Собственно все эти призы, семинары, награждения, о которых пишет пресса — это поверхностная пленка, под которой кипит настоящая жизнь — торговля правами на брэнды. Это и есть большая экономика, где крутятся реальные деньги, а семинары памяти Джанни Родари, которому в этом году могло бы исполниться 90 лет, наверняка оплачены из какого-нибудь благотворительного фонда. Да и не знает его никто, кроме стран бывшего СССР и Франции.
Как страшно жить.
по просьбе
К сожалению, не очень хорошего качества.
Меня не интересует качество снимков.
Только каталоги идей. Иногда достаточно написать на клочке бумажки пару предложений.
Но, снимать быстрее, чем писать,
а меня в таких случаях распирает жадность…
Это и некоторые другие картинки из довольно сюрреалистической книжки, посвященной желаниям ребенка,
точнее конкретного маленького мальчика.
