13:00 21.08.2005
Офисная сволочь и свободные предприниматели.
Красивый 
текст Крылова о вреде свободного предпринимательства.
Ему вторит pioneer_lj
http://www.livejournal.com/users/pioneer_lj/733577.html
«Всякий мелкий бизнесмен куда больший раб, чем даже его работник. Поскольку он вынужден переживать ещё и о своём бизнесе, о своей позорно мелкой частной собственности. Быть наёмным работником в большинстве случаев куда более достойное человека занятие, чем свободное предпринимательство. Факт.»
Хотелось бы добавить: у людей, которые занимаются бизнесом покрупнее, плата за счастье быть Начальниками значительно выше, чем у ларечников и продавцов пирожков.
Успешный бизнесмен сливается со своим делом настолько, что «его самого и вовсем не остается», а то таинственное, что все таки осталось после слияния, сложно назвать свободным человеком.
Я помню, что уехав из России в 90-тых, вернулась в 1995, обнаружив некоторых моих бывших приятелей, тонких романтичных студентов, в роли «крупных бизнесменов» — жирных людей, с испорченной речью и проштампованными мозгами. Помню, мне подумалось, что если бы им самим, 5 лет назад показали, как они будут выглядить в случае успеха своих бизнес-начинаний, то они бы с большой долей вероятности предприняли бы попытки избежать суровой доли. Говорят, что если лягушку варить медленно, то она этого не замечает.
Дальше Крылов пишет:
«Существует множество определений свободы. Они возвышенны и духоподъёмны, но, как правило, неприменимы на практике (разве что с их помощью обманывать дурачков). Я не буду давать определения свободы, зато расскажу, в чём её меряют. Мера — дело серьёзное, тут уже начинается «твёрдое знание». Так вот, свобода — это расстояние от тебя до ближайшего начальника. В физическом или символическом пространстве, но лучше в физическом — так надёжнее. Когда начальство далеко — ты свободен. Когда близко — ну, сами знаете. А когда ты «сам себе хозяин», твоя свобода равна нулю.»
И вот это чудесное:
«В советские времена многие верили, что менеесы в своих НИИ или писатели в своём союзе писов, дескать, «рабствовали системе». Опять же: ложь, пиздёж и провокация. Сознание советского менееса было ближе всего к сознанию небогатого, но гордого дворянчика, желающего «указ о вольности», чтоб не служить и получать. Эти дурные головы и в самом деле хотели именно этого — чтобы Политбюро подписало «Указ о вольности интеллигенции». Горбача же они воспринимали как «екатерину», которая должна же, наконец, подмахнуть бумажку — «чтобы не служить коммунякам, а оклады те же оставить, и продуктовые наборы в сто раз больше», ага-ага. То, что идиотиков вместо этого подписали под «рынок», свидетельствует лишь об их безграничной наивности. Потом-то те барственные менеесы, задыхаясь под тяжестью баулов с китайским товарцем, стоя на морозе перед прилавком с польской косметикой, собирая в грязном подвале системные блоки компов, или ещё каким-нибудь способом работая на себя, на собственной шкурке оценили прелести той экономики, которую они призвали себе на голову… но поздно.»
Действительно, все так. Мои мама и папа — горячие сторонники Перестройки и Гласности, сначала вяло винили «коммуняк и жирика» в несоответствие собственных ожиданий и реальности, а теперь совсем запутались и поникли.
Однако, соображения Крылова и Пионера ЛЖ требуют некоторых уточнений.
Неблагодарные «дворяне» (советская интеллигенция)
тихо и бесславно уступили место новому классу, который кто то в ЖЖ метко назвал «офисной сволочью». Было бы гораздо лучше,если бы они отбывали наказание за свою жадность и глупость, продавая пирожки в собственных ларьках.
Злой пузатый капиталист по сравнению с таким «наемником» просто герой и Свободный Человек. Капиталист хоть чем то рискует, хоть как то вынужден шевелить мозгами, в то время как, «наемник» думает только и исключительно о том, чтобы его оставили в покое.
У наемников слипшиеся мозги, они воровато поглядывает по сторонам, и преданно в глаза начальству. Они породили целую систему моральных норм и правил, которая пестует буквально пузырей земли.
Сколько мне встретилось засыпаюших девушек-секретарш, которые день деньской прозванивали по личным делам, сколько было милых программистов, нежно смотрящих в глаза и уговаривающих тебя сделать что то совсем не нужное, и даже глубоко вредное, с единственной целью «чтоб отстали еще на месяц-другой».
Радикальное отличие между советскими инженерами и нынешней офисной сволочью в том и состоит, что идеалисты инженеры по своему скудоумию и жадности вызвали из бутылки сожравшего их джина, однако в описываемую пору, они были все таки обедневшие дворяне, то есть люди с собственным достоинством.
Офисная сволочь себя сволочью и считает.
Прав у нее изначально никаких, в светлое будущее она больше не верит, но и менять ничего не хочет. Единственная и главнейшая ее задача : выживать и пиздеть мелочь по карманам.
Среди наемных работников честные, порядочные и талантливые люди, встречаются с такой же частотой, как среди бизнесменов милые, умные и человечные.
Офисы набиты бесполезными и гнусными созданиями, которые маму родную продадут за небольшую премию к окладу или путевку в санаторий.
Когда у одной моей знакомой, создавший небольшой, но успешный контент-проект в Питере, ее бизнес совершенно по бандитски отбирал Петерстар (крупная Питерская монополия), я долго не понимала, зачем менеджерам на окладе так усердствовать, подгребая конкретную собственность живого человека ( и симпатичной девушки ) в пользу безличной компании, в которой у них нет никаких долей и соответсвенного никакого личного интереса?
Им и премию за это не дадут, просто у них такая работа.
Так что выбор то вовсе не между «сам себе хозяин» и «я тут скраюшкупосижупримуспочиняю».
Разницы никакой нет. Любое «участие», с большой вероятностью, приведет к тем же последствиям.
Единственно верно стараться делать так, как написала aculeata
«Лучше платить математикам за
математику — но только тем из них, кто занимался бы
математикой и бесплатно, по внутренней надобности.
В творческих профессиях, а также в общественно значимых,
наемники не только не нужны, но и вредны.»
Мой учитель по специальности театровед. Он с трудом выживает на бессовестно низкую зарплату преподавателя института, но умудряется еще на свои деньги организовывать театральные постановки со студентами. В 1985 году он относился к народному энтузиазму с усталым скепсисом. Так все и вышло. При советской власти он служил в Театральной Библиотеке и жил на зарплату 90 рублей в месяц. Для него, кажется, ничего не поменялось.