Anna Krasnikova to рыдактор
Дорогие коллеги, это временный пост, который будет висеть тут, на самом верху, пока мы не пропишем более основательно и формально правила сообщества.
Итак, в нашем сообществе можно и нужно:
делиться собственными текстовыми находками, над которыми хочется посмеяться или поплакать – ну и которыми хочется поделиться с коллегами.
Тут не приветствуются (и удаляются):
— насмешки над текстами, написанными теми, у кого русский не родной язык;
— шутки, не связанные с текстом;
— шутки, специально придуманные, а не примеры из жизни, в том числе фейки;
— посты о банальных ошибках (орфографических и пр.) – все мы знаем, что многие путают «-ться» и «-тся», мы, собственно, поэтому тут все и собрались, и подобные случаи хорошо бы уже вынести за скобки.
Перед тем как тут что-то перепостить, посмотрите ленту сообщества за несколько предыдущих дней, возможно, этот перепост уже кто-то сделал до вас. Если ваша публикация будет повтором, ее придется удалить.
Если вы видите совсем неуместную публикацию, зовите модераторов.
Anna Krasnikova — строгий модератор группы «рыдактор»,
резонно замечает, что «текстовые находки» — это то, чем коллеги редакторы потенциально могли бы друг с другом поделиться.
Посты редакторов, издевающиеся над людьми, у которых русский не родной язык, редакторы с повадками Grammar nazi — будут удаляться из сообщества.
Читая посты в сообществе, я стала размышлять над определением идеального редактора.
Моим самым дорогим и прекрасным опытом работы с редактором было несколько текстов, которые мы сделали вместе с Gregory Khasin и вот почему:
Гриша вполне состоявшийся автор и ему не нужно самоутверждаться за счет автора, которого он редактирует.
Гриша за свою жизнь поменял множественные амплуа: философа, инвестора, студента физика, больничного жителя, плейбоя, заботливого отца семейства, академического филолога, успешного автора с кругом фанатов, блогера, терпеливо разговаривающего с незнакомцами и многих других, о которых я даже не знаю.
Мне кажется, это помогает ему уважительно относиться к другим авторам (и людям в целом).
Gregory Khasin как-то сказал мне, что «задача редактора в том, чтобы помочь автору оформить высказывание.»
А вовсе не в том, чтобы автора… корректировать, контролировать, учить, образовывать, оценивать и так далее.
Я думаю, что многие редакторы — это несостоявшиеся (пока) авторы, которые почти ревниво наблюдают за ошибками редактируемого, отмечая про себя: «ну, он (она) не умнее меня!» «я бы тоже так смог!», «как вообще можно этого человека допускать до бумаги!»
Возможно, что это еще российская манера обращения между «учителем» и «учеником».
Я с ужасом вспоминаю мой опыт занятий балетом в Ленинграде: каждый участник должен был пройти через унижения.
Между врачами и больными в России часто возникают доминантные отношения, когда врач не считает нужным поделиться с больным всей информацией и включить его в принятие решения о том, как поступать с его же собственным телом, а над больными, которые пытаются «быть слишком умными и читать что-то в интернетах» врачи открыто издеваются: «они- врачи и знают лучше!».
Когда мой папа чинил в России машину, то часто делился удивительными историями об автомеханиках. Это были настоящие bully (нахалы). Любая структура зависимости и подчинения, вырастает в потенциальный конфликт.
С другой стороны, работа редактора абсолютно прекрасна, а создание текста по ощущениям похоже на работу скульптора.
Сначала появляется что-то бесформенное, но невероятно захватывающее: какие-то неясные намерения, скатыши и оговорки.
Постепенно все лишнее отсекается.
И виден «результат»: что-то чего до вас не существовало.
Оно почти всегда отличается от первоначального замысла и поэтому так любопытно закончить, чтобы посмотреть и удивиться.
Весь процесс мне напоминает материнство (или родительство).
После «рождения» приходится пережить несколько неприятных моментов, когда кажется, что все потеряно, 2/ 3 раза все умирает и разрушается.
Иногда, кстати, после долгих трудов, на самом деле все умирает. По разным причинам. И это хорошо, потому что делает весь процесс азартным и, даже опасным и заставляет ценить редкие успехи.
Я помню, что когда мы с Alexander Daymand по молодости лет делали в Израиле одну за другой выставки, то каждый раз казалось, что после открытия очередной выставки, наступит совершенно новая жизнь. Что-то радикальное изменится и в мире, и в нас самих. Закономерно, после каждой выставки наступала очередная послеродовая депрессия.
Но правда состоит в том, что после каждого такого «создания» действительно что-то серьезное меняется в нас и в мире.
А роль редактора (или куратора выставки, или учителя в школе) напоминает роль второго родителя (мужа или жены).
Бывают отношения корыстные и даже злобные:
жена рожает ребенка, чтобы предъявить мужу алименты и стать законной содержанкой; муж бросает жену с малыми детьми;
но случаются и по-настоящему теплые человеческие отношения, когда несколько людей объединяются, чтобы создать, что-то абсолютно новое, небывалое и удивительное.
Вот именно таких отношений я всем нам (и себе тоже!)
желаю в наступающем году!!