Загадочным образом текст Лошака про Москву исчез из vz.ru, появившись на сайтах, с агрессивной рекламой.
Поэтому, пока запостила здесь:
Заскучал один мужик в раю и отправился в трехдневный тур в ад. Приехал туда, а там вечный праздник: все пьют, обжираются, кутят. Мужик вернулся в рай, собрал манатки и отправился в ад на ПМЖ. Только прибыл, как схватили его черти за руки и потащили на раскаленную сковородку. Он им что-то кричит про то, как здесь в прошлый раз было классно, а они ему отвечают: «Не надо путать туризм с эмиграцией».
Я никого не собираюсь убеждать в том, что Москва — это ужасно. Если вам здесь нравится — прекрасно, искренне за вас рад. Только все это не имеет ничего общего с любовью к Москве как к городу. Потому что любить то, во что его превратили, по-моему, невозможно. Среди наиболее яростных защитников Москвы выделяются приезжие. Им просто не с чем сравнивать. Они другой Москвы не знают. Их ничего не связывает с лавочками на Рождественском бульваре, которые зачем-то срыли, а на их месте Батурина построила уродливый каменный куб. Они этого просто не заметят. Им плевать, что из соседнего Печатникова переулка открывался чудесный вид на Высокопетровский монастырь, который постоянно рисовали студенты из Суриковки, а теперь там гигантская элитная стекляшка, построенная «Капитал-груп». У них ничего не шевельнулось, когда вчера сообщили о том, что на ВВЦ сгорел очередной павильон. За несколько лет до этого пожар уничтожил красивейшее «Звероводство», а я помню, как бабушка нас с братом водила по ВДНХ и мы с ним спорили, кто стоит на крыше павильона: лось или олень. Отсутствие эмоциональных связей с городом я не ставлю кому бы то ни было в вину.
Москва — действительно мегаполис, обреченный быть проходным двором. Как-то я написал колонку про исчезновение из центра корневой системы — стариков, без которых город лишается постоянства, связи времен, культуры, превращаясь в караван-сарай, пустынную колючку, перекати-поле. Там же я сравнил Москву с транзитной зоной в аэропорту, где деловитые люди делают остановку по пути из Нижневартовска в Цюрих. В Москву они вкладывают, как в банковскую ячейку. Кажется, ни в одном городе мира не растут цены на недвижимость с такой скоростью, как в Москве. Но очень хотелось бы, чтобы этот город был удобным не только для приезжих (проезжих?) Лопахиных, но и для тех, кого угораздило здесь родиться и вырасти.
Поверьте, этот город не всегда был транзитной зоной и банковской ячейкой. Когда-то он был вполне домашним. Соседи ходили друг к другу в гости. Было то, что в английском называется neighborhood, а у азиатов, метущих наши улицы, — махалля. Теперь мы не знаем своих соседей в лицо — они так часто меняются. На всякий случай люди перестали здороваться и при встрече друг с другом в лифте мрачно смотрят в разные стороны. Нет больше дворовой жизни, такой как в фильме «Покровские ворота». Как нет и самих Покровских ворот. Вас нигде не узнают и не спросят: «Вам как всегда?» — ни в ближайшем кафе, ни в магазине на углу. Вывески и персонал меняются каждую неделю. В Москве никто и ничего не задерживается. Москвичам можно искренне посочувствовать — их ненавидит вся страна, но и в своем городе они тоже чужие. Это очень тяжело — потерять чувство собственного дома. Наверно, что-то похожее ощущали аристократы после революции, когда в гостиные их домов вселялись Швондеры с приказами об уплотнении.
Вы скажете, что такова судьба любого большого города. Чушь. Я много раз был и в Лондоне, и в Париже, и в Нью-Йорке. Там есть ощущение дома. По центру гуляют старики с собаками. Люди ездят на велосипедах и готовят барбекю возле своих домов. Это города, а не кочевые стойбища. Неслучайно киноальманахи «Париж, я тебя люблю» и «Нью-Йорк, я тебя люблю» получились убедительными, их было интересно смотреть. Как-то понятно, за что эти города можно любить. А вот когда российские продюсеры попытались сделать аналогичный сборник «Москва, я тебя люблю», получилась лажа. Мажорная нота с самого начала была фальшивой. Потому что города, воспетого великими грузинами Данелией и Хуциевым, больше нет. А пустынную колючку воспеть невозможно.
Поэтому во всех этих признаниях в любви к Москве мне слышится одно: равнодушие. Было бы интересно узнать, что все эти любители Москвы сделали конкретно для нее, ну, кроме того, что поуютнее обставили свою квартирку? Превратили старинный завод в модное креативное пространство? Спасли от сноса историческое здание? Открыли уютное кафе? Заменили уродливую вывеску на красивую? Вышли на митинг против мигалок? Может, хоть дерево в чахлом скверике посадили? Уверен, что ни хрена они не сделали. На самом деле не любят они Москву, они ей просто пользуются. Если бы по-настоящему любили, то испытывали бы горечь и желание спасти то, что еще не утеряно. А тем, кто истошно кричит вслед за DJ Смэшем (приехавшим сюда, кажется, из Перми): «Я люблю тебя, Москва!» — лично я не верю. Это клич варваров-завоевателей, приехавших покорять мой город. Обратите внимание, «покорять» в России говорят только в отношении Москвы. Это же не город, а Куликово поле какое-то.
И никто из них не сможет объяснить, что же они любят в этом городе. Пробки? Изуродованный исторический центр? Чиновников с мигалками? Орды кутящих нуворишей? Вечный час пик? Запредельные цены на недвижимость при отвратительном качестве инфраструктуры и строительства? Кто-то написал: мне кажется, это город для сильных. Но это же чудовищно! Так говорят про каменные джунгли, а не про родной дом.
Только не подумайте, что я сторонник лозунга «Москва для москвичей!». От него один шаг до другого, гораздо более популярного: «Россия для русских!». А он меня по некоторым причинам категорически не устраивает. В Москве должны жить люди всех вероисповеданий и цветов кожи. То же самое, кстати, можно сказать и о национальном вопросе в масштабах России. Добро пожаловать, но с одним условием: уважайте права и традиции коренного населения. Просто очень хочется, чтобы москвичи не чувствовали себя как эстонцы при советской оккупации. Иначе придется уйти к «лесным братьям» куда-нибудь в Битцевский лес. Хотя там нет никаких «братьев» — одни маньяки.
