Славой Жижек: «Мечта де Сада о бессмертной жертве наконец воплотится в жизнь …»
На его не частые лекции съезжаются поклонники со всего мира. Каждая его книга ожидается как фейерверк идей, порождает большой скандал и серию подражаний. Его называют Вольтером и Сартром нашей эпохи, а его бороду сравнивают с бородами Маркса и Фрейда. Подобно своим предшественникам-просветителям он умеет сочетать гламурность с обособленностью, и провокационность с серьезностью. Специально для ОМа Славой Жижек отвечает на вопросы Алексея Цветкова.
Алексей Цветков: Поп-культура вдохновляет нынешних философов, как дельфийские или элевсинские мистерии вдохновляли античных. Вы столько пишите о Линче, Спилберге, Кустурице, «Матрице», эпопее Джеймса Бонда, модных рок-группах, телеведущих. Но можете ли вы назвать обратные примеры: когда популярная культура вдохновляется вашими идеями? Иногда, среди таковых называют «Лайбах», «Радиохэд»…
Славой Жижек: Обратные примеры мне не известны за одним маленьким исключением: один мой знакомый, который дружен со сценаристом Энгом Ли, сказал мне что тот читал мои книги, когда писал сценарий «Ледового шторма». Поскольку фильм мне понравился, то мне было лестно слышать это.
А. Ц.: Есть ли у вас «любимые»: фильм, книга, альбом? Или философ получает удовольствие от анализа любого популярного товара, но не от самого товара?
С. Ж.: Разумеется, есть, но это совсем не значит, что они являются излюбленными объектами моего теоретического анализа. К тому же следует помнить, что мои личные вкусы довольно консервативны. Моя любимая запись ? это «Gurre-Lieder» Арнольда Шенберга, за которой с небольшим отрывом следует «Хованщина» Мусоргского. Любимая книга ? Айн Ранд «Источник» (The Fountainhead), любимый фильм ? «Der Opfergang» Вельта Харлана (Германия, 1944 год!)
А. Ц.: Как выглядела бы третья «Матрица» («Революция»), если бы это зависело от вас?
С. Ж.: Я бы, разумеется, исходил из той предпосылки, что восстание в Сионе ? это провокация, организованная агентами с целью убедить людей в том, что матрица существует. Знаете старую шутку о том, что главная хитрость дьявола ? это заставить всех поверить в то, что его не существует? Я бы снял такую «Матрицу», в которой эта присказка была бы вывернута наизнанку: людям нужна вера в то, что кто-то всем управляет и пусть лучше это будет Матрица, чем вообще никто.
А. Ц.: Нет ли у вас желания самому записать альбом, снять фильм, выступить в роли ди-джея в клубе? И было бы это коммерчески успешно, как вы думаете?
С. Ж.: Моя тайная мечта носит гораздо более традиционный характер: я хотел бы поставить какую-нибудь из опер Вагнера, желательно «Парсифаля» в соответствии с моим личным прочтением Вагнера. Возможно такая постановка оказалась бы даже коммерчески успешной, потому что в ней было бы много секса ? Кундри бы делала минет Парсифалю в сцене соблазнения и т.д. и т.п.
А. Ц.: Если бы неизвестный прислал вам миллион долларов США, как бы вы распорядились этими деньгами?
С. Ж.: Я бы немедленно переехал в Исландию, в холодную каменную пустыню на юго-восточной стороне острова, и жил бы там в деревянном домике, связанный с внешним миром только Интернетом.
А. Ц.: Комментируя роман Уэльбека «Элементарные частицы», вы сформулировали проблему: отказавшись от половых различий асексуальный гуманоид ближайшего будущего перестанет отличаться от машины т.е. утратит всякую субъективность. Это чисто фантастическая угроза или нечто подобное уже символически происходит в нашем времени?
С. Ж.: Я думаю, что это чисто фантастическая угроза, но не потому, что это слишком пессимистичный вариант, а потому, что он, скорее, слишком оптимистичный. Я боюсь того, что в ходе этого возникнет некое НОВОЕ человечество, Новый Человек с этическими стандартами настолько другими, что на его фоне вся наша иудео-христианская болтовня о правах человека превратится в пустой звук…
А.Ц.: Вы много думаете о виртуальности: сначала живая речь заменилась письменной, потом радио и ТV, теперь кибердействительность обещает навсегда запереть нас в себе, многократно расширив наши возможности испытывать как боль, так и наслаждение. Кем вы хотели бы быть в этой новой реальности? И кто окажется подлинным хозяином такого «постчеловечества»?
С.Ж.: Вопрос следует поставить таким образом: на чем будут основываться отношения господства? Наше счастливое парение в киберпространстве не будет ли сопровождаться возникновением новых «перспектив» для ПЫТОК? Не случится ли так, что биогенетика в сочетании с технологиями виртуальной реальности откроют новые и неслыханные ранее горизонты в расширении нашей возможности переживать боль (через расширение нашей способности воспринимать ее, переносить ее и через изобретение новых способов причинять ее) ? возможно мечта де Сада о «бессмертной» жертве пытки, которая в состоянии выносить бесконечные мучения, не имея возможности спастись от них в смерти, наконец воплотиться в жизнь? Возможно в ближайшие десятилетия наиболее ужасающие примеры пыток, известные нам до сих пор (например, та, которой подвергся главнокомандующий армии Доминиканской республики после провалившегося военного переворота, сопровождавшегося попыткой убийства диктатора Трухильо ? ему сшили веки, чтобы он не мог видеть своих мучителей, а затем в течение четырех месяцев отрезали понемногу части тела наиболее болезненными способами ? гениталии, скажем, отстригались тупыми ножницами) покажутся наивными детскими забавами.
А.Ц.: Как вы относитесь к хакерским идеям о том, что весь предполагаемый киберкошмар недалекого будущего происходит оттого, что высокие технологии просто находятся не в тех руках, служат узкой корпоративной элите, а не обществу? И если вы согласны с этим, какова и от чего зависит вероятность изменения такого положения дел?
С.Ж.: В принципе, я согласен с хакерами ? но, как всем прекрасно известно, проблема заключается в том, ЧЕМ заменить существующие ныне отношения собственности. Одно для меня совершенно ясно: киберпространство в стратегической перспективе несовместимо со стандартным капиталистическим представлением о частной собственности. Однако то, что последует за капитализмом, может оказаться новым иерархическим обществом, в котором притеснение и контроль будут гораздо сильнее, чем в любом известном нам до сих пор обществе.
А.Ц.: Пресса часто называет вас «антиглобалистским философом», особенно после устроенной вами в Эссене конференции, посвященной Ленину, на которой выступали ведущие интеллектуалы мира? Радует ли вас такой титул?
С.Ж.: Я согласен с этим определением ? при условии, что мы сразу оговоримся о глубокой ошибке, содержащейся в самом термине «антиглобализм». Так называемые «антиглобалисты» являются единственными истинными глобалистами, которые полностью осознают всеобщую обусловленность всех процессов в современном мире. Основная проблема заключается не в том, что США является глобальной империей, а в том, что при этом они продолжают вести себя как государство-нация.
А. Ц.: Критикуя агрессивные действия НАТО в Югославии или Ираке вы обычно столь же язвительно отзываетесь об «абстрактных пацифистах», устраивающих фарисейские антивоенные шоу, вроде надписей «х.й войне!» на майках нашей группы «Тату». Какая же ТРЕТЬЯ позиция является по-вашему адекватной?
С.Ж.: То, что я называю «абстрактным пацифизмом» и новый милитаризм, суть которого заключена в т.н. «доктрине Чейни» (право США наносить предупредительные удары) для меня ? две стороны одной медали ? ничего удивительного, что некоторые комментаторы уже поговаривают о «милитаристском пацифизме» и «гуманитарном милитаризме». Я думаю, что позиция эта должна быть бескомпромиссной, оценивающей ситуацию без всякой предвзятости. Нужно набраться храбрости и не побояться поставить под сомнение все наши политические и идеологические фетиши, включая демократию.
А. Ц.: В ваших выступлениях и статьях вы часто обращаетесь к собственному опыту службы в югославской армии. Чего бы вы никогда не узнали и не поняли без этих лет?
С. Ж.: В армии я прежде всего понял то, что власть НЕПРИСТОЙНА ? она неизбывно НУЖДАЕТСЯ во всех этих маленьких извращениях, тайных грязных ритуалах, туалетном юморе для того, чтобы нормально функционировать.
А. Ц.: С кем из русских интеллектуалов у вас есть постоянный контакт? Хотели бы вы написать совместную книгу с кем-то из них?
С.Ж.: К сожалению с интеллектуалами я почти не знаком, если не считать ряда деятелей искусства. Я уже написал длинное эссе о Тарковском (которого, несмотря на сложившуюся традицию, я пытаюсь представить как режиссера-материалиста). И я от всей души восхищаюсь молодым поколением российских «постмодернистских» писателей, которые стали объектом нападок со стороны евразийских фундаменталистов ? вот об этой коллизии я бы с удовольствием написал.
А.Ц.: Закончите фразу: «Давать интервью стоит уже хотя бы для того, чтобы …»
С. Ж.: .. надеяться на то, что среди тысяч тех, кто, дай бог, прочитают его, найдется хотя бы парочка-другая не совсем полных идиотов.
