Продолжаем разговор Правые-Левые, начало здесь и здесь.
Добиться внятного ответа на вопрос «что такое коммунизм» довольно сложно. Маркс и Энгельс ничего конкретного об этом не написали, а ученые современники — философы и социологи (как я убедилась на конференции о Коммунизме) единого мнения по
этому вопросу пока не имеют.
Мне кажется, что большинство сочувствующих идеям «за все хорошее, против всего плохого» считает, что коммунизм — это такая фантазия, типа веры в загробную жизнь.
«К реальным повседневным практикам предложение волкам не кушать овец и всем кормить всех, конечно, отношения не имеет. На самом деле, — думает про себя большинство. -необходимо строгое государство с мускулистыми и сильными дядьками во главе, чтобы защищать бедных и больных от грубых и жадных, а то ведь хрен знает, что получится».
И вот как только начинается разговор о сильном и добром дяде (или группе дядек), мне сразу вспоминается гнусная рожа Зю, о котором так прекрасно написал Лукомор.
Коммуняки[1] — люди, считающие себя последователями коммунистических идей. В основном, имеют об этих идеях весьма туманное и искажённое представление, ограничивающееся любовью к советскому прошлому.
Предводителем коммуняк считается дядя Зю, верный слуга буржуев, позорящий слово «коммунист» (такое впечатление, что ради этого его и спонсируют), написавший несколько чудовищно фимозных книг, скрестив в них коммунизм, православие и национализм, а также известный тем, что протаскивал по спискам КПРФ случайных людей.
Есть, конечно, и загадочные представления о коммунизме. Типа:
коммунизм есть, грубо говоря, обобществление, частной жизни но, это уже что-то поэтическое.
Для абсолютного большинства слово «коммунизм» связано с кровавыми режимами 20 века.
Казалось бы, что в таком случае, стоит отказаться от запачканного коммунизма и придумать какое-нибудь другое слово.
К сожалению, все не так просто.
Не получится избавиться от Ницще из-за того, что он был любимцем нацистов.
Вот также и коммунизм — является смыслообразующим для нашей культуры.
Вместе с «избавлением» от коммунизма придется выкинуть и ключевые понятия нашей цивилизации.
Что отчасти и происходило последние 20 лет, в течении которых на всей территории Запада слово «коммунизм» и его производные были под запретом.
Главный водораздел между левыми и правыми проходит не по вопросу о собственности, отношении к государству или поддержке того или иного политического проходимца.
Отличие гораздо более существенное: представления о человеческой природе и смысле человеческой цивилизации.
Правые считают, что человек по природе жаден и завислив.
Для того, чтобы экономика хоть как-то работала, необходимо стимулировать межличностную конкуренцию, инстинкты накопительства, властолюбия и стяжательства.
Нужно внедрять идеи о том, что каждый из нас ответственнен только за себя, что взаимопомощь и поддержка — это вредные социальные болезни, уничтожающие общественное благосостояние.
Большинство правых отказывается даже рассуждать о самой возможности другого мира, считая, что любые попытки «закрыть глаза на очевидные, пусть и печальные, истины» приведут к еще худшим злоупотреблениям.
Левые же напротив, считают, что естественное для человека состояние — свобода, равенство и братство.
Не случайно, по Марксу, коммунизм — это бесклассовое интернациональное общество. Это значит,что все (и богатые, и бедные, и черные, и белые) займутся чем-нибудь по интереснее, чем втюхиванием друг друга товаров или услуг.
Если создать социальные и экономические условия, которые поддержат реализацию стремления к взаимопомощи, творчеству и знанию, то жадность и властолюбие окажутся маргинальными проявлениями, такими же какими сегодня стали людоедство или работорговля.
Антрополог Давид Грабэр предлагает понимать под коммунизмом не далекое далеко, а актуальные человеческие практики.
«На мой взгляд, словом «коммунизм» можно описать любые жизненные ситуации, в которых люди ведут себя согласно принципу: «От каждого по возможностям, каждому по потребностям». А они всегда себя так ведут всегда, когда хотят что-то вместе сделать.
Чем более творческие задачи стоят перед коллективом, тем больше вероятность формирования эголитарных структур.
Даже программисты антикоммунистических убеждений, склонны работать в небольших демократических коллективах.
Зато в ситуации конвеерного производства, скучной, однообразной работы, люди формируют авторитарные и даже фашисткие структуры. »
ЖЖ, в котором мы ведем эти беседы, кстати, идеальный пример работающей коммунистической модели. Каждый может брать (читать, смотреть, комментировать) сколько хочет, а писать будут те, кто хотят это делать. В результате, писателей все-таки немного меньше, чем читателей.
Но сказать, что «вот отменили плату за работу и все перестали писать, потому что какой же дурак будет работать, если ему за это ничего не обломится» — невозможно. Напротив, у популярных блоггеров количество читателей больше, чем колличество тех, кого он читает сам. Отдавать считается почетнее, чем брать.
