В статье, посвященной взаимоотношениям западных левых и исламских радикалов, Тарасов рассуждает о процессе формирования мусульманских фундаменталистких организаций.
Вот так Тарасов описывает классовые различия традиционалистов и фундаменталистов, на примере Афганистана:
При чем Афганистан — это только типичный пример. То же самое происходит и в других мусульманских странах. По мнению марксиста-Тарасова, мусульманские фундаменталисты — это реакционная мелкая буржуазия, которая стремится к порабощению своих народов. Евреев и американцев используют в качестве «внешнего врага».
Вот такой марксиский анализ Иранской революции:
Подобно тому, как классические фашистские движения были движениями «среднего класса», то есть en masse средней и мелкой буржуазии, которая решила отнять часть власти у существовавшей элиты — крупной буржуазии и аристократии[61], так и исламский фундаментализм является движением средней и мелкой буржуазии, которая вступила в своих странах в борьбу за власть (часть власти) с существующими элитами. Как правило, к этим элитам относились местные феодалы и крупная буржуазия, традиционно компрадорская (отсюда и антиамериканский, антиимпериалистический посыл исламского радикализма и фундаментализма). Эта же причина классового характера определила поведение исламистов по отношению к своим левым союзникам.
Мелкая и средняя буржуазия (впрочем, после захвата власти ее представителями они, конечно, повышают свой социальный статус) может найти компромисс с крупной буржуазией, но, разумеется, не с теми, кто — как последовательные сторонники социалистической идеи — выступает за уничтожение буржуазии как класса и частной собственности как основы власти буржуазии.
Поэтому фундаменталисты, привычно говорившие — вслед за Хомейни — что «исламская революция» призвана «защитить обитателей хижин от обитателей дворцов», придя к власти, сами стали обитателями дворцов, а вместо «справедливой исламской экономики» построили обычную капиталистическую экономику, в которой не только существуют работодатели и наемные работники со всеми присущими такому порядку классовыми конфликтами[62], но и функционируют «исламские банки», которые, разумеется, по всем законам капитализма берут процент, то есть занимаются строжайше запрещенным в исламе ростовщичеством[63].
Как и следовало ожидать, вместо снижения социальной дифференциации «исламская революция» привела к ее увеличению. Через 10 лет после падения шахского режима число иранцев, живущих в бедности и откровенной нищете, увеличилось до 34 миллионов (при общей численности населения в 49,5 млн человек), а число миллионеров по сравнению с дореволюционным периодом увеличилось в 7 раз!
Вот и нужно было бы помогать марксистам и левым движениям в Палестине, а не правым реакционным фундаменталистам, на которых по мнению Тарасова сделали ставку израильтяне.
Поощрять исламских фундаменталистов израильские власти начали с лета 1979 г. (по другим сведениям — с начала 1980 г.). Сделать это было нетрудно: достаточно было закрыть глаза на ввоз и распространение фундаменталистской литературы и провести соответствующие перестановки среди исламского духовенства (в Израиле исламское духовенство — в отличие от духовенства других конфессий, пользующихся автономией, — подконтрольно государственной администрации, назначаемо и сменяемо ею, кроме того, государство контролирует почти полностью денежные средства мусульманской религиозной общины). В результате очень быстро в Израиле и на оккупированных территориях утвердились фундаменталистские организации. Израильское правительство рассчитывало, что фундаменталисты подорвут влияние ООП среди палестинцев. Расчет оправдался: встав на ноги, фундаменталисты занялись уничтожением сторонников и активистов левых организаций, входящих в ООП, которых фундаменталисты устами креатуры «Братьев-мусульман» верховного муфтия Иерусалима шейха Саад-ад-Дина Алями провозгласили «врагами Аллаха» (атеистами). Фундаменталист Саад-ад-Дин Алями, посаженный на свой пост израильской администрацией, прославился, между прочим, и другим интересным заявлением, а именно, фетвой (официальным разъяснением, обязательным для верующего), из которой следовало, что «безбожный» «социалистический» режим в Сирии — более опасный враг для мусульманина по сравнению с религиозным режимом Израиля, поскольку социалисты вообще отторгнуты от Аллаха, а иудеи — нет, они лишь ошибаются, доверяя более раннему пророку Аллаха (Мусе, то есть Моисею), а не более позднему (Мухаммеду). Интересно, что фетву эту шейх Алями вынес в 1982 г. — в момент агрессии Израиля против Ливана и противостояния на ливанской территории израильских и сирийских войск[77].
Левые оппоненты Ясира Арафата позднее обвиняли его в том, что руководимое Арафатом Движение палестинского национального освобождения (ФАТХ) — крупнейшая организация в ООП — заключило с исламистами тайное соглашение о «сферах влияния» и совместной борьбе с левыми. Документально подтвердить эти обвинения не удалось, но сам факт такого соглашения вполне вероятен: случаи нападений исламистов на сторонников буржуазно-феодального ФАТХ единичны, а случаи срывов исламистами массовых мероприятий ФАТХ и вовсе неизвестны, в то время как левые были постоянной мишенью исламистского террора. Но вот сговор исламистов с израильскими правыми — факт совершенно очевидный.
Поощрение израильской администрацией исламских фундаменталистов доходило до того, что если происходили нападения исламистов на мероприятия входящих в ООП левых, израильтяне специально отводили полицию и армию из района беспорядков, чтобы дать исламистам возможность беспрепятственно расправиться со своими противниками. Точно так же поощрялись и расправы над не входящими в ООП насеристами и коммунистами«
Поэтому левые, которые вслед за правыми западными правительствами, поддерживают исламских фундаменталистов, в надежде на их борьбу со стратегическим противником — западным империализмом, радикально ошибаются.