Беня пошел первый день в школу.
Российское 1 сентября, в Германии происходит 15 августа.
За последние две недели каникул Беня прорешал всю математику за следующий год.
Математика была скучная. Ничего нового Беня не узнал. По плану у них- целый год умножение и деление.
Это 4-ый класс ( по-русски был бы второй класс).
Решили мы пройти математику для того, чтобы
а) спасти его от размазывания манной каши по тарелке: все-таки две недели лучше, чем целый год
б) показать ему, что он не обязан следовать общим правилам, а может устанавливать свои собственные (в случае, если он готов это заработать)
К математике Беня, на мой взгляд, не особенно расположен. Цифры его не вдохновляют. Он хочет поскорее с ней разделаться и заняться другими делами.
Мы бы отдали его в свободную школу, если бы нашли очень хорошую и если бы она была с параллельным английским.
Я теперь склоняюсь к мысли, что очень важно поддерживать у ребенка один язык в качестве главного, а главным языком всегда будет не язык общения с родителями, а язык общения с детьми. Я бы не хотела, чтобы главный язык Бени стал немецким.
Есть еще вполне реальная опасность остаться "между языками". Это когда ребенок вроде как владеет местным наречием и не опознается как иностранец (у Бени немецкий довольно хороший), но главный язык все-таки тот, на котором разговаривают дома.
Я встречала людей, которые уехали заграницу в 10 -15 лет и навсегда остались привязанными к русскоязычному сообществу: женятся между собой, дружат. Их английский скорее инструментальный, но и русский тоже больше для них не родной. Такие люди существуют в странном специфическом пространстве, выйдя из которого они оказываются абсолютными инопланетянами. Я знаю это по русскоязычному сообществу в Америке и в Израиле.
Цель, конечно, не в том, чтобы максимально комфортно войти в ту или иную среду. Язык — это наш мир. Мы живем в том мире, который сами себе способны описать. Языковые ограничения возникают, когда кто-то свободно объясняется на нескольких языках, каждый из которых он знает только на бытовом уровне.
Не всегда, но часто, такие люди не способны увидеть мир дальше, чем тот самый бытовой уровень, который предоставляет им их собственные языковые горизонты.
Для того чтобы язык, рожденный "между языками" нарастил самостоятельные смыслы, должно потрудиться по крайне мере несколько поколений. Так произошло с идишем, но ни американскому русскому, ни русско-ивритскому суржику такой судьбы уже не видать.
Обычно первое поколение детей, получивших хорошее образование, полностью вписывается в новую среду и отказывается говорить с родителями по-русски или русский язык не играет большой роли в их жизни.
В этом смысле, очень интересный персонаж — Яша Левин: корреспондент замечательного Exile и обладатель великолепного русского языка. Я ему искренне завидую. Мне бы так писать! При этом, Яшу привезли в Америку в 8 лет.
Судя по его текстам, у него 100 процентно американский менталитет даже в мелочах. Свое проживание в Москве он описывает точно также, как Ноэл описывал свое в Питере.
Откуда же у этого Яши такой отличный русский? Почему одним достается пересыпанный англицизмами и суржиком кухонный жаргон или заикающийся, мечущийся в ограниченному лексиконе смятый полурусский, а ему такой веселых, лихой, народный язык?
