А теперь не много о том, как обстоят мои судебные дела:
До мая прошлого года мой сын жил 50% времени у отца и 50% времени со мной.
В мае прошлого года, как раз перед летними каникулами, которые ребенок должен был по расписанию провести с отцом, сын попросился жить ко мне, сославшись на жестокое обращение отца.
Одновременно, оставалось всего несколько месяцев до 12 летия ребенка, когда по закону отец уже не должен был платить алименты матери ребенка (то есть мне), а должен был только выдавать небольшие деньги на содержание сына.
Как только сын переселился ко мне, его отец уехал в отпуск и пропал. Не звонил, не писал, не переводил деньги, не интересовался ребенком довольно долго, а потом вдруг объявился и начал "принимать меры": нанял адвоката и начал обходить социальные институции, писать письма и требовать…
чего? Внимание со стороны ребенка!
Он не предлагал заниматься с ребенком, он не заботился о том, где ребенок проводит каникулы, он не переживал во что одет его сын.
Но он требовал, чтобы немецкое государство назначило (бесплатных) социальных сотрудников и психотерапевтов, которые "растопят лед между ним и его сыном".
Требования сопровождались обвинениями в мой адрес.
Меня обвиняли в том, что я специально настраиваю ребенка против отца, который только и делает, что мечтает принять участие в воспитании своего сына и именно из-за меня ребенок категорически отказывается от встреч с отцом.
При том, что отец перевел минимальную оплату только за 2 месяца из 10, которые Беня живет со мной, он добился еженедельных встреч с ребенком.
Факты:
— ребенок обвиняет отца в насилии
— отец не переводит средства на содержание ребенка
Решение суда: организовать принудительные для ребенка встречи с отцом.
Сейчас отец открыл против меня два дела:
— о рассмотрение правомерности права на воспитание ( по сути, это дело о лишении меня родительских прав. При том что сам отец себя в воспитатели не предлагает)
— о том, что я плохая мать ,
Ребенок не хочет встречаться с отцом. Причина? Виновата мать, конечно.
А вот немного из современной немецкой истории:
в дополнение
(via Svetlana Schon)
stated Section 1684 of the Civil Code (BGB). говорит о том, что каждый родитель обязан заботиться о ребенке и имеет право на контакт с ним.
"If you separate from me, you shall have no more good life" -"Wenn du dich von mir trennst, sollst du kein gutes Leben mehr haben".
— "Только попробуй со мной расстаться. Не видать тебе хорошей жизни!"
Из доклада Anita Heiliger на конгрессе Kinderschutz und Kindeswohl im Sorge- und Umgangsrecht во Франкфурте на Майне:
"Мои мотивы участия в конгрессе — это ужас и отчаяние от растущей, начиная с 90-ых, беспомощности женщин и детей в конфликтных ситуациях с бывшим партнером и отцом ребенка. В книге Verrat am Kindeswohl“ (Heiliger/Wischnewski 2003) собраны многочисленные истории матерей, которые вынуждены были стокнуться с "предательством интересов ребенка".
"Движение за права отцов" началось в 80-тых и продолжилось в 90-тые, достигнув эпогея в наши дни.
Идеологически это означает, что любой контакт отца с ребенком счмтается государством для ребенка полезным и важным. Не было проведено ни одного серьезного исследования, которые бы подтверждали эти выводы.
Эта идеология — настоящая победа мужчин, которые желают сохранять контроль над женщинами и детьми и позволяет им удерживать свои патриархальные позиции, нарушенные имансипацией женщин в конце 20 века. Почему политики и институции потворствовуют таким проявлениям?
Почему есть специальные законы, защищающие отцов, но есть только размытый ни к чему не обязывающий закон о том, что "мать может рассчитывать на поддержку сообщества в деле воспитания ребенка". А ведь именно матери реально заботятся о ребенке!
в 1998 году Германия приняла серию новых законов, укрепивших позиции отцов".
а вот пример истории (таких много) :
"Фрау W. рассталась с отцом своего ребенка из за его агрессивного поведения. Бывший муж получил права на свидание с ребенком. Женщина обязана встречаться с бывшим мужем и передавать ему из рук в руки маленького ребенка, с которым он проводит время один на один, пока мать ожидает в другой комнате. Ребенок кричит и не хочет идти к отцу. Мать должна терпеть все это время и не имеет право вмешаться.
Мать сделала все возмжное, чтобы прекратить контакты между отцом и ребенком, но Югантамт (ювенальная юстиция) и суд обязали ее согласиться с их решением. Дальше конфликт развивался, отец продолжал настаивать на "принятие мер" и ювенальная юстиция отдала ребенка в приемную семью. Мать имеет с ним не регулярные контакты."
ну и так далее.
адъ и холокост, я считаю.
В моем случае, единственная радость, что ребенку уже 12 лет.
Он разговаривает на 3 языках и способен сам объяснить, что с ним происходит и произошло, а так же сформулировать свои желания на будущее.
И скоро ему уже исполнится 14. Тогда он магическим образом, перестанет быть объектом и станет наконец-то субъектом, с почти теми же правами, что и взрослый человек.
Но Бене очень тяжело. Очень.
И я не могу его защитить.
Меня, ровно как и персонажей из процитированной книжки, запугивают штрафами. Мою квартиру посещают немецкие социальные работники. Мне приходится ходить по судам и другим неприятным конторам.
И знаете что? Все это делается потому, что такие люди, как мой бывший муж получают полную общественную поддержку.
Интелегентные люди, рассуждающие о культуре и политике, о кино и литературе, и даже, господи помилуй, о феминизме, знакомые с Беней, почему то считают, что то, что происходит с ним — это Частное дело! Что "родители сами разберутся", что "не нужно выносить спор из избы"?!
или что они считают, а ?