Интервью с Ириной Арзамасцевой о детской литературе.
Ирина — живой, веселый и бесстрашный человек. Удивительно, что такие люди еще существуют в чиновной и циничной Москве.
Интервью, к сожалению, получилось слишком …лиричным.
Мы начали делать второй вариант, но пока я копалась и медлила, полит.ру опубликовал первый.
Так что, выложу-ка я начало второго в ЖЖ. Тут много интересного: про стандартизированные тесты и про политические коннотации «детства». Буду рада любым комментариям и вопросам.
Расскажите о государственной политике в отношении детства и детской литературы.
Государство наконец спохватилось, что может остаться без собственного народа, а пришлым народом управлять не с руки. Сделана ставка на поддержку материнства — однако лишь в узкий момент рождения ребенка. Далее предполагается, что детство будет под защитой семьи, общественных организаций, пестуемых крупным бизнесом, а государство оставит за особой обеспечение образовательных и здравоохранительных стандартов (с игрой на их понижение).
При этом семье навязывается этика деловых отношений, в такой «деловой» семье, микромодели «делового» государства, ребенку не слишком уютно. Традиционная семья — с бабушкой, разливающей внукам молоко от настоящей коровы, — встречается чаще в плохой рекламе. Среди нынешних бабушек все больше становится женщин, встретивших грудью удары перестройки, они, со своим опытом социальных поражений и побед, не склонны идти на союз с государством и призывать своих дочерей «плодиться и размножаться».
Рождение ребенка при новом капитализме в России рассматривается как пункт в семейном бизнес-плане, почти не связанном с бизнес-планами государства. Тем более, что государственный план очень уж тесно завязан на интересах силовых ведомств.